Пол Каланити должен был стать успешным нейрохирургом, но судьба распорядилась несколько иначе, и он прославился как писатель. Правда, успел он стать автором всего одной книги.
Больше 10 лет Пол учился на нейрохирурга. В 36 лет смерть, с которой Пол боролся в операционной, постучалась к нему самому. Диагноз – рак легких. Четвертая стадия. Кому как не врачу знать, что ждет больного с таким диагнозом. Пол понимал, что всего его планы на жизнь, мечта написать книгу и стать отцом могут оказаться недостижимыми. Тогда он решил, что пора начать жить.
Оставшиеся дни он провел с семьей и любимой женой. У него родилась дочь Кэди, он стал профессором нейрохирургии и начал писать книгу. Ее он, к слову, посвятил своей дочери. Это единственная книга Пола, и она лишний раз доказывает, что мир потерял не только талантливого врача, но, похоже, и хорошего автора.
Цитаты из книги «Когда дыхание растворяется в воздухе. Иногда судьбе все равно, что ты врач»
За несколько недель до его смерти, когда мы лежали рядом в нашей постели, я спросила его: “Тебе не тяжело дышать, когда я вот так кладу голову тебе на грудь?” На это он ответил: “Только так я и могу дышать”.
Смерть – событие однократное, а вот жизнь со смертельной болезнью – это целый процесс.
В один из многочисленных моментов, когда тебе придется дать самой себе отчет о своей жизни, подумай, кем ты была, что сделала и что значила для мира. Я прошу, не забывай, что ты наполнила последние дни твоего отца безграничной радостью, неизвестной ему ранее. Эта радость не жаждет большего, а затихает в удовлетворении. Сейчас для меня это так важно.
Будь я писателем, я вел бы журнал смертей разных людей: читая его, люди учились бы не только умирать, но и жить. Мишель де Монтень
Всю свою жизнь я копил потенциал, который никогда уже не сможет быть реализован.
Когда скальпель бесполезен, слова становятся единственным инструментом хирурга.
Настоящая жизнь проживается в первые двадцать лет, а все остальные годы – лишь ее отражение.
Ты ищешь в смерти жизнь
И дышишь воздухом,
Что чьим-то был дыханьем.
Грядущих имена не знаешь ты,
А старые забыты,
И время уничтожит их тела,
Но души вечны.
Читатель! Живи, пока живешь,
Шагая в бесконечность.
Барон Брук Фулк Гревилл.
Томаса Брауна: «С борьбой и болью мы попадаем в неизвестный нам мир, но покинуть его, как правило, не легче».
Я не верю ни в мудрость детей, ни в мудрость стариков. Наступает момент, когда весь накопленный опыт стирается деталями существования. Мы никогда не бываем мудрее, чем в настоящий момент.
Этот груз вины и ответственности как раз и является тем, что делает медицину одновременно священной и ужасной: взваливая на себя чужой крест, ты сам можешь оказаться придавленным его весом.
У Набокова меня привлекала мысль, что страдание делает нас невосприимчивыми к страданиям других.
Все в медицине, не только вскрытие трупов, преступает границы священного. Врачи вторгаются в тело всеми возможными способами. Они видят людей в моменты, когда те сильнее всего напуганы и наиболее уязвимы. Они сопровождают людей, когда те входят в этот мир и когда покидают его.